Агент ФБР должен дружить с маньяками

Эксперт по серийным убийствам Джон Дуглас делится подробностями своей работы.

— Насколько реалистичны, на ваш взгляд, леденящие кровь персонажи нашумевшего фильма «Молчание ягнят»?

— Прообразом Буффало Билла послужили сразу трое известных убийц. Один из них, по имени Тед Банди, обычно появлялся на улицах с чем-нибудь очень тяжелым в руках, и потенциальные жертвы предлагали ему помощь. Они сворачивали вместе в укромный закоулок, и Банди оглушал доверчивую спутницу своей ношей и затем часами насиловал и мучил ее, в некоторых случаях доходя даже до актов некрофилии. Второго звали Эд Гейн. Когда его жертвы умирали, он сдирал с них кожу и затем носил в качестве масок и костюмов. Третий, Гари Хейдник, построил каменный мешок в подвале своего дома. Там он держал похищенных и закованных в кандалы женщин. Некоторых из них он ставил в воду и пропускал электрический ток через их оковы. Одну из своих жертв он заморозил, затем раздробил ее тело на мелкие кусочки, добавляя их в питание для собак и кормя этой смесью остальных пленниц.

— А Ганнибал Лектор?

— Реального прототипа доктора Лектора не существует. По счастью, нам еще не приходилось сталкиваться с подобной демонической личностью.

— Скажите, каково это — находиться в одном помещении с маньяком?

— Тюрьмы, в которых содержатся подобные люди, производят тягостное впечатление. Представьте себе, что вы идете через двор, а вслед несется бормотание вроде: «Нам хочется изнасиловать тебя». После этого возникает желание поскорее унести оттуда ноги. Но я научился не бояться этих парней. Я должен разговаривать с ними, шутить, и, если я все делаю правильно, проходящий мимо случайный человек не сможет разобрать, кто из нас убийца, а кто агент ФБР.

— Но для чего вам это нужно?

— Я должен встать на один уровень с ними. Когда они видят, что меня не шокирует то, что они совершили, и что мне многое о них известно, им становится приятна моя компания. Тогда я задаю им вопросы, которых они не ожидают. Например, как им удалось незаметно похитить ребенка среди бела дня, в торговом центре, под самым носом у родителей.

— Почему в Америке так много психов?

— Для начала нужно уяснить себе, что эти люди вовсе не сумасшедшие. Они знают, что хорошо, а что плохо, только им на это наплевать. По моему глубокому убеждению убийцами становятся, а не рождаются. Абсолютно каждый из тех особо опасных преступников, с которыми мне довелось иметь дело, был выходцем из неблагополучной семьи. С 1950 года количество преступлений, совершенных с особой жестокостью, возросло в пять раз. За это время на свет появились миллионы незаконнорожденных детей, расцвел наркобизнес, и, невзирая на это, в нашем обществе все еще бытует мнение, что ребенку в любом случае лучше оставаться со своими биологическими родителями, какой бы вредной ни была атмосфера, в которой он воспитывается. Наши дети совершенно беззащитны. Даже права уличной собаки защищены лучше, чем права ребенка.

— Почему недержание мочи, поджоги и жестокость к животным считаются главными признаками, позволяющими определить потенциального серийного убийцу?

— Энурезом страдают дети, подвергавшиеся жестокому обращению со стороны родителей. Жестокость по отношению к животным связана с ощущением полной и безграничной власти над ними. Ребенок, угнетаемый взрослыми, стремится выместить накопившуюся обиду на более слабом существе. Поджоги имеют сходную природу. Поджигатель получает моральное удовлетворение, стоя в толпе и наблюдая за суматохой, вызванной его действиями. Он торжествует оттого, что полицейские, которые во множестве снуют вокруг, не догадываются о его причастности к делу. У некоторых маньяков-убийц может не быть энуреза, но остальные два признака присутствуют у всех без исключения. Однако должен сказать, что, если даже удается выявить потенциального убийцу по вышеописанным признакам, мы мало что можем сделать. Ведь к тому времени, когда человеку исполняется четырнадцать, изменить его привычки и наклонности становится практически невозможно. Мне, например, не известно другого способа лечения таких людей, кроме накачивания их лекарствами до бесчувствия.

— Можете ли вы описать самую ужасную сцену, свидетелем которой вам довелось стать?

— Пожалуй, это были убийства в Гейнсвилле три года назад. Убийца ненавидел полицию и даже пытался убить своего отца-полицейского. Совершив уже несколько убийств, этот молодой человек заметил ненавистную для него униформу в доме девушки, которая встречалась с полицейским. Мгновенно разъярившись, он обезглавил девушку, тело ее уложил на кровать, а голову поставил на полку таким образом, что всякий, входящий в комнату, первым делом упирался в нее взглядом.

— Считаете ли вы, что казнь через повешение слишком мягкий конец для подобных людей?

— На мой взгляд инъекция и повешение слишком гуманные и быстрые способы лишения жизни таких монстров. Серийные убийцы издеваются над своими жертвами многие часы, если не дни. Мне всегда казалось, что людям, впадающим в ложный гуманизм по этому вопросу, стоит поставить себя на место жертвы маньяка и попытаться представить, что ей пришлось пережить.

— Какое из своих дел вы могли бы назвать самым успешным?

— Убийство ребенка Уэйном Уильямсом в Атланте. Моя цель заключалась в том, чтобы расколоть Уильямса, доказать суду, что он способен на насилие. После допроса со стороны защиты он предстал этаким невинным агнцем, незаметным маленьким человечком, но, когда обвинение взялось за дело, он взорвался и буквально обезумел. Выйдя из себя, он кричал, визжал и бешено сверкал глазами, чем полностью себя изобличил.

— Случалось ли вам получать рождественские открытки от людей, которые благодаря вам оказались за решеткой?

— Один знаменитый канадец, Клиффорд Ольсен, пошел на сделку с канадской полицией. Он согласился показать, где находятся тела десяти убитых им детей, за 10 тысяч долларов. Вот этот парень звонит мне и посылает поздравительные открытки. У него камера из плексиглаза, как у Ганнибала Лектора, но не оттого, что он так же дьявольски опасен, а просто потому, что остальные заключенные бросают в него своими кружками и фекалиями.

— Отчего, по-вашему, многие убийцы предпочитали ездить на «фольксвагене» — «жучке»?

— Ну, в семидесятых это был культовый автомобиль. У него был имидж наиболее мирного и безопасного передвижного средства, да и путешествия автостопом были весьма распространены. С помощью этой машины легче было усыпить бдительность жертвы.

— А что же в наши дни?

— Сегодня излюбленным транспортом маньяков стал грузовик с контейнером. Они отгораживают каморку в глубине контейнера, изолируют ее от внешнего мира, обыкновенные болты заменяют болтами с ушками, на которые вешают наручники, цепи, парализующие пистолеты и прочий инвентарь. Затем поздно вечером на какой-нибудь пустынной улочке подкарауливают ни о чем не подозревающую женщину, спешащую домой с покупками и поглощенную мыслями об ужине. Вокруг никого, освещение плохое. Двери контейнера открываются, и в течение нескольких секунд, если только жертва не оказывает яростного сопротивления, все бывает кончено. Она обречена.

— Сколько серийных убийц насчитывается на сегодняшний день в Соединенных Штатах?

— По различным оценкам — от тридцати пяти до пятидесяти. За две недели до Рождества нам удалось поймать троих.

Кузьма АНДРЕЕВ