Калейдоскоп интересных событий в мире и фактов из жизни

Жизнь

Смертельное любопытство

Печально закончился поход в инкерманские штольни для шести юных жителей Севастополя. 12-летний Антон скончался, 15-летний Дмитрий находится в реанимации с сотрясением мозга и сильными ожогами. Попали в больницу Виктор, Евгений, Анатолий и Сергей 9 — 13 лет. Читать далее

Из жизни поступающих

Говорят, давать советы и есть апельсины может каждый. С этим трудно не согласиться. Но все же, поскольку из чужого опыта можно усвоить для себя нечто полезное, моя статья адресована тем, кому предстоит сдавать экзамены. Может, кому-то из будущих абитуриентов они пригодятся на этот или на следующий год.

РАЗВЕДДАННЫЕ

Я решила стать журналистом. Пробовала сразу со «сложных поступлений» на факультет журналистики МГУ и на аналогичное отделение Московского государственного института международных отношений (МГИМО). Покрутившись в приемной комиссии, на экзаменах я сделала для себя несколько любопытных наблюдений.

Всем, кто решился идти в МГУ, надо знать, что там есть практика предварительных экзаменов в апреле. Сдают все экзамены, кроме сочинения по литературе, которое пишут летом. Но уже к апрелю должны быть готовы твои публикации в прессе (не меньше пяти).

Без публикаций в МГУ у тебя даже не примут документы. А вот в МГИМО они вовсе не обязательны, хотя и желательны.

Мною замечено, что в МГИМО очень заинтересованы, чтобы к ним поступало как можно больше парней. Вполне возможно, что для них существует льготный проходной бал. Конечно, экзамены все равно надо сдавать хорошо, но для подготовленных юношей отделение журналистики этого института вовсе не является неприступной крепостью, как думают многие.

Теперь об экзаменах. На журфаке университета пишут два сочинения — творческое и по литературе.

Сдавать историю (этот предмет бывает не каждый год) в МГИМО многие боятся. Но могу заверить: сверх школьной программы ничего не требуют. Если ты вызубришь «Пособие по истории отечества» А.С. Орлова, то уж точно не завалишься. Только не пренебрегай изучением событий последнего десятилетия, один из вопросов может быть по самой новейшей истории.

К экзамену по языку в этих институтах требования разные. В МГУ он начинается с серьезного перевода, в МГИМО — с тестирования. Кстати, для оценки собственного уровня в институте можно приобрести прошлогодние тесты. На мой взгляд, они достаточно сложны.

О ПОЛЬЗЕ ШПАРГАЛОК

Писать их лучше после того, как будет проштудирован учебник. Шпаргалки — очень результативное средство подготовки. И предмет лучше запоминается, и чувствуешь себя с ними как-то уверенней.

Сейчас шпаргалки можно даже купить. Но то, к чему не приложен твой труд, не будет иметь большой пользы. Хотя если рассматривать их как краткое изложение материала, они хороши для начального этапа подготовки. Усвоив отечественную историю по изданным шпорам, надо все равно взяться за хороший учебник или пособие.

В этой связи мне вспоминается один забавный случай, который произошел в прошлом году во время вступительных экзаменов в Ижевской государственной медицинской академии. На полу в туалете ректор академии нашел шпаргалки неизвестного автора. Миниатюрное трехтомное сочинение скреплялось при помощи резинок. Но не форма, а содержание привлекло внимание ректора. Объемный материал был изложен так толково, что, вернувшись в аудиторию, он пообещал зачислить анонимного автора этого труда без экзаменов. Однако никто из абитуриентов свое авторство не признал…

А теперь самый главный совет: не пытайся пользоваться шпаргалками на вступительных экзаменах! Это практически бесполезно. И кончаются такие попытки весьма плачевно. Но пиши шпоры обязательно, они когда-нибудь пригодятся.

ЧТО ПОЛЕЗНО ДЛЯ УМА

Чтобы повысить умственную работоспособность, надо правильно питаться. Стоит больше внимания уделить рыбным блюдам. Стимулируют умственную деятельность и яйца. Поесть шампиньоны и другие грибы (в них витамин В3) — верный способ борьбы с усталостью. Не забывай о фруктах и овощах!

НОЧЬ ПЕРЕД ЭКЗАМЕНОМ

На последние дни, как правило, выпадают самые интенсивные занятия. Но времени на подготовку все равно не хватает. Так недолго и надорваться. Чтобы этого не случилось, помни о витамине С. Его много в кислой капусте, клюкве, аскорбинке. А чтобы во время ночной зубрежки сохранялась ясность ума, поздно вечером хорошо выпить чашку крепкого чая или обычный кофе с печеньем и медом, а ночью съесть пару яблок или помидоров. Тогда мозг получает достаточное количество калорий, и желудок не перегружается. На рассвете неплохо выпить стакан кефира и обязательно поспать 3-4 часа при открытом окне. Я, например, так и сделала. И в первой половине дня голова тогда у меня была ясной, что и требуется для сдачи экзаменов.

При большом эмоциональном напряжении можно принимать таблетки глицина. Они продаются в аптеке без рецепта.

НАРОДНЫЕ ПРИМЕТЫ

Некоторые школьники-абитуриенты-студенты верят — для того, чтобы достался хороший билет, надо:

— накануне потрясти тетрадью с конспектами у открытого окна со словами: «Ловись, халява, большая и маленькая»;

— спать, положив тетрадь или учебник под подушку;

— на экзамен взять с собой медный пятак, а еще лучше сунуть его под пятку правой ноги;

— брать билет левой рукой, стоя на правой ноге;

— близкому другу или кому-нибудь из родных во время твоего экзамена держаться левой рукой за правое ухо, ни на секунду не отпуская.

Приметы, к сожалению, помогают только при добросовестной подготовке. Но работают не только на вступительных экзаменах, но и во время будущих сессий!

СПЕЦИАЛИСТЫ, КОТОРЫЕ БУДУТ ПОЛЬЗОВАТЬСЯ СПРОСОМ В XXI ВЕКЕ

Данные НИИ высшего образования и Госкомвуза свидетельствуют, что все без исключения сферы производства будут нуждаться в специалистах по средствам автоматизации и управления на основе микропроцессорных ЭВМ, роботов и новых систем связи.

Предполагается увеличение спроса на специалистов для нефтяной и газовой промышленности, электроэнергетики, атомной энергетики, металлургии, а также для нужд здравоохранения, физкультуры и спорта, гуманитарных наук.

Мария АФАНАСЬЕВА

«В России я многого не понимаю»

откровения молодого шведа

«Я опасался ехать в Россию. Ведь у нас в Швеции о вас почти ничего не знают, из телевизионных программ можно услышать только о каких-нибудь террористах, которые захватили автобус, авиакатастрофах или о жуткой бедноте пенсионеров. Хорошее услышишь редко, разве что об ученых и их невероятных открытиях.

Когда я сюда уже приехал, то многое, конечно же, увидел с другой стороны. Меня поражали разные мелочи. Например, сначала я абсолютно не понимал, почему все русские ходят с пластиковыми пакетами. У нас их используют только один раз и то при выходе из магазина, а у вас носят с собой постоянно. Сейчас я уже к этому привык и сам с пакетом хожу иногда, это действительно удобно, но нигде я больше такого не замечал.

Метро у вас тоже необычное, раньше я никогда не видел столько людей сразу, все куда-то спешат, толкаются — даже страшно становится…

Как выглядит среднестатистический русский? Это мужчина с усами и в кепке. Обычный студент экономического или юридического факультета — парень в костюме.

Девчонки сильно отличаются от наших. Очень многие одеваются однообразно и слишком по-женски. Обязательны длинные волосы. Есть, конечно, яркие личности, но таких мало. У вас, наверно, идеал красоты такой консервативный. А вообще в России много симпатичных девчонок, но они, на мой взгляд, злоупотребляют косметикой и слишком много курят.

В России я многого не понимаю до сих пор. На экзаменах, например, студенты и школьники используют шпаргалки и при этом не скрывают это от других, а, наоборот, передают их друг другу. У нас даже понятия такого нет — шпаргалка. Если тебя с чем-нибудь подобным поймают, то будет скандал на весь университет, могут выгнать с позором.

Русские ребята могут жить с родителями чуть ли не всю жизнь, у нас же, если после двадцати лет ты ночуешь с родителями в одной квартире, на тебя начинают коситься, это уже говорит о каких-то твоих проблемах или комплексах.

И еще что меня удивило — когда на вечеринке встречаются шведы, они пьют кофе или реже чай, русские же парни и девчонки почти всегда пьют что покрепче!..»

Подготовила Марина ПРЕОБРАЖЕНСКАЯ

7 дней из жизни

Рахель Файнтух, 15,5 лет.

Место проживания — Акко (Израиль),

Понедельник

Все, больше никогда в жизни не буду расписывать свои ощущения на бумаге! Только фиксация основных событий. Это же надо, чтобы тете Аиде приспичило разобрать наш с ней стол именно в тот день, когда я оставила там дневник! Никак не остыну от возмущения. Нет, ну разве не безобразие — прочесть чужие записи, да еще растрепать об этом всей семье!!! Теперь каждый считает своим долгом осведомиться, помирилась ли я со своим партнером или нет. Кошмарно.

Читать далее

Как выбрать РЕПа?

Скорее всего, ты уже решил для себя, куда подашься после школы. По крайней мере, ты точно знаешь, знание каких наук тебе понадобится при сдаче вступительных экзаменов в вуз — гуманитарных (литература, история) или точных (математика, физика). А посему было бы неплохо обзавестись помощником в таком нелегком деле — репом, то есть репетитором. Выбор репетитора — очень ответственный момент, во многом определяющий и поступление (или непоступление) в тот вуз, о котором ты мечтаешь с детства.

Репетиторы бывают разные.

Тип первый — школьный учитель. Он тебе хорошо знаком, так как преподает в твоей школе, а потому можно заранее определить его уровень. Даже однажды попав к нему на урок, ты сразу поймешь, сработаетесь вы или нет. Кстати, твое личное отношение к педагогу и то, как он относится к тебе, будет определять продуктивность вашей совместной работы в целом.

У меня в школе преподавал прекрасный учитель английского, и практически все мои одноклассники души в нем не чаяли. К тому же он обладал отменным чувством юмора и частенько подшучивал над учениками. Но вот одна моя подруга очень переживала из-за его ироничных высказываний, и каждый урок неизменно заканчивался ее слезами. В результате в общем-то способная девчонка скатилась на «трояки».

У школьных учителей есть свои плюсы и минусы. Во-первых, их услуги стоят гораздо дешевле, чем институтских преподов. На сегодняшний день стоимость одного академического часа индивидуальных занятий со школьным учителем колеблется от 8 до 13 долларов США. Во-вторых, зная тебя по школе, такой репетитор сможет безошибочно определить твои пробелы в знаниях. В-третьих, уровень преподавания у школьных учителей зачастую не ниже вузовских. Но школьные репетиторы не всегда могут «подогнать» твои знания под требования институтов, так как у них нет опыта преподавания в тех или иных вузах.

Тип второй — вузовский препод. Идеальный вариант — педагог из института, в который ты собираешься поступать, с твоего факультета. Такой подскажет, на что именно тебе нужно обратить внимание, а то и обеспечит необходимую поддержку на экзамене. Услуги репетиторов такого типа недешевы — стоимость академического часа варьируется от 20 до 50 долларов США. Но вузовские преподы часто собирают группы из 2 — 6 человек — в этом случае понижается как эффективность занятий, так и их цена.

Тип третий — люди, хорошо знающие нужный тебе предмет. Как правило, это знакомые.

Существуют определенные правила поведения в отношениях с репетиторами. Скорее всего, вы будете заниматься дома у учителя, поэтому приходи в точно назначенное время — не опаздывай и не приходи раньше, чем на 5 минут (вполне возможно, что до тебя к нему приходят заниматься другие ребята). Можешь мило поболтать с преподом до занятий, но не позволяй себе этого во время оных. Помни, что, разговаривая с учителем о погоде, ты воруешь у себя свои же собственные деньги. Я знаю один печальный случай, когда одна преподавательница очень любила рассказывать своей ученице о предстоящем ремонте, а хорошо воспитанная девочка просто не могла прервать своего педагога. В результате девчонка приезжала к этой учительнице в 12, а уезжала в пять часов дня. Причем из этих пяти часов занятиям английскому было выделено никак не больше получаса. А на экзамене моя подруга почему-то получила «три» вместо гарантированных этой старушенцией «пяти».

Если ты не сможешь прийти в назначенный день или час, то извести об этом своего педагога заранее — чтобы у него осталось время изменить планы.

В итоге всего вышесказанного могу подтвердить, что репетиторы — люди нужные и полезные, но не необходимые. В конце концов, можно и без них обойтись, хотя с ними, конечно, ты будешь чувствовать себя гораздо увереннее. В любом случае выбор за тобой — поступать-то тебе!

Дарья ВЕЛЕДЕЕВА

Своя среди чужих, чужая среди своих

Есть в Германии большой город Дортмунд. О его географическом положении или о достопримечательностях можете прочесть в энциклопедии. Меня это абсолютно не волновало. Я приехала на вокзал большого города Дортмунда с одной мыслью: найти, извините, клозет.

Отыскав заветное местечко и заплатив требуемые 50 пфеннигов, я поняла, что первое впечатление о Дортмунде будет неказистым. Унитаз был какой-то небелый, и бумага отсутствовала. Еще более усугублено было это впечатление, когда, усевшись куда положено, я услышала из соседней кабинки обращавшийся, несомненно, ко мне голос: «Фрау, вы меня слышите? Мы случайно не знакомы?» — «Определенно нет!» — отрезала я. «Вы знаете, мне очень плохо, — продолжал голос (в общем, молодой и довольно приятный). — Вам, конечно, трудно меня понять — вы не иностранка. Я очень люблю Германию, я здесь родилась, но я никому не пожелала бы быть иностранцем в этой стране».

Утешить девушку было нечем. Около 15 процентов иностранцев, проживающих в Германии, вряд ли чувствуют себя здесь как дома. Немцы не любят иноземцев, скажем откровенно. Им очень неохотно сдают квартиры. Их документы проверяют особенно тщательно. И если продавщица в магазине, упаковывая товар, не улыбнулась до ушей покупателю, то скорее всего, он — иностранец.

«Вы знаете, фрау, — продолжала девушка, — мой отец — турок, и у меня турецкое имя. Об этом горько говорить, но, если бы я была «белой», моя жизнь была бы проще». Что тут поделаешь! Пришлось пригласить мою странную знакомую на чашку кофе, хотя, честно говоря, распивание кофия с бомжами большого города Дортмунда никак не входило в мои планы.

Анке по профессии скрипачка. Музыканты — люди ранимые, нервные и гордые. А тут еще постоянные разъезды, мелкие интрижки и ночные репетиции, что в принципе составляет жизнь оркестрового музыканта, не вызывали у Анке особенного восторга. Ей хотелось иметь постоянный угол, спокойную работу, может быть, она искала обыкновенного взаимопонимания, общения без задних мыслей. Нормальные желания.

В первой квартире ей отказали. Все шло хорошо, пока она не назвала свое имя. Анке все же нашла жилье — в более дешевом районе. С работой оказалось сложнее: профессиональная гордость не позволяла ей мыть полы или продавать зубные щетки. Те несколько притонов, в которых Анке предложили-таки играть на скрипке, не подошли ей по другим понятным причинам.

С турецкой общиной Анке тоже не сошлась. Их проблемы в Германии, например, известные споры о разрешении на постройку минаретов не могли ни тронуть, ни надолго заинтересовать девушку. Турки в Германии занимаются, в основном, сервисом, открывают рестораны, заправки. Скрипка не является национальным турецким инструментом. В больших ресторанах же предпочтительнее национальная музыка, а играть в стоячих забегаловках просто смешно.

Деньги заканчивались — она бегала по городу, не зная, куда податься. В общество защиты иностранцев — по паспорту она была гражданкой Германии. Биржа труда упорно отправляет ее на продажу билетов в кинотеатры. Вопрос крутился у меня на языке: может, это не так принципиально, кем работать. Но, взглянув на Анке, я поняла, что мой вопрос прозвучал бы оскорбительно. Все непринципиально, и все очень принципиально во всем. «Я не боюсь работы, — сказала она, — я боюсь проснуться утром и понять, что я могла добиться чего-то в жизни и по своей вине этого не сделала».

Нелегко ходить по большому немецкому городу, испытывая постоянное чувство стеснения, когда называешь свое ненемецкое имя. Анке обозлена — и ее можно понять. Она одинока. Гордость не позволяет ей звонить родителям. Друзей нет. Своего приятеля она бросила, потому что «мы не очень подходили друг другу» (он курд, и «все косились на нас, как на ненормальных».) Ее сломали. И поделом: можно сражаться с целым миром, но невозможно сражаться каждый день, каждый час с улицей, на которой живешь, с соседями, с продавцами в магазинах.

«Я никого не виню, — сказала она, — я даже понимаю немцев. После войны им так нужно было проявить, показать всем свою лояльность, чуть ли не возлюбить своих иностранцев, что тут уж кому угодно противно будет. Да ведь и не все они такие. Моя мать вышла же замуж за моего отца».

Меня во время нашего недолгого разговора поразила одна мысль. Глядя на усталые, вокзальные лица людей, я испугалась, что могу, не дай Бог, когда-нибудь оказаться в такой ситуации, в чужой нелюбимой стране, в чужом большом городе, среди чужих несимпатичных людей, которым (все может случиться!) придется вот так вглядываться в усталые лица, ища (полный бред!!) поддержки и понимания. Не пора ли возвращаться домой?..

Геля ТИМОФЕЕВА

Умереть, но похудеть?

Еще одна новомодная диета потерпела крушение в Великобритании. Диетологи утверждают, что она настолько опасна, что может даже убить! Эта диета основана на луковом супе, и обещает потерю веса до 8 кг в неделю!

«Суп — ерунда,- говорит известный британский диетолог Элисон Салливан, — максимум того, что вы можете достигнуть — скинуть 1,5 — 2 кг в неделю, но при этом вы потеряете много жидкости и протеинов. Эта диета может послужить причиной усталости, раздражительности, поноса, воспаления кожи…» А последние исследования показали, что эта диета еще более опасна, нежели думали врачи. Она приводит к замедлению обмена веществ, малокровию, гормональным нарушениям, повреждениям пищеварительного канала, сердечным недугам и даже бесплодию.

Задави мигрень сам

Что ты делаешь, чтобы заглушить головную боль? Глотаешь парочку таблеток аспирина, не так ли? А вот этого-то делать как раз не стоит. Последние исследования в этой области показали, что если ты страдаешь от головной боли не реже 3-4 раз в неделю, то тебе не следует принимать болеутоляющие препараты. Оказывается, что существует прямая связь между частыми головными болями и таблетками. Лежа в темной комнате, ты скорее избавишься от мигрени, чем если примешь аспирин или парацетамол.

Первое время, когда ты будешь воздерживаться от медикаментов, возможно, боль в течение недели будет возрастать, но, по истечении этого срока, тебе станет гораздо лучше. Кстати, если ты принимаешь слишком много аспирина, у тебя могут возникнуть серьезные проблемы со здоровьем — такие, как язва и повреждение печени.

Смерть из сорок первого

Острые ощущения

 

Мы распрощались с базовым лагерем поисковиков и выступили в путь. Целью было найти место боя образца 1941 года, нанести ориентиры на карте, сделать пробные раскопки, а на случай, если будут вдруг найдены мины и прочие опасные боеприпасы, срочно вернуться в основной лагерь и доложить комиссару отряда.

Первый день не принес нам никакого результата. Мы шли по лесу, не обнаруживая никаких признаков боевых действий. Второй день был столь же безрезультатен, но в третий нас ожидал сюрприз — несколько наших мин-«натягушек». Шнуры у них были капроновые и за долгие годы сгнили, так что мы ничем не рисковали. Попадись нам такие же фашистские мины, экспедиции была бы «крышка», поскольку немцы всегда использовали для натяжения проволоку.

Да, это уже были предвестники того, что мы где-то близко от цели. Вскоре и металлоискатель дал свои первые показания о наличии обильного количества железа в почве, но ничего крупного — только осколки да пули. Зато по ним мы быстро определили нужное направление и зашагали к месту боя. Через полчаса мы вышли к редкому березнячку, а потом — на окраину небольшого поля.

Аккуратно продвигаясь, мы обшарили немецкие позиции и, не найдя ничего стоящего, двинулись обратно. Вдруг я заметил, что один из парней нашей команды, Вадик, встал на месте, как вкопанный. Лицо у него было абсолютно белым.

— Ты что? Приклеился? — спросил я его.

— Ребята, — сорвавшимся голосом просипел он, — я на мину наступил…

Далее все происходило как в замедленной съемке. Мы бросились на землю, ожидая взрыва, а Вадик остался стоять посреди поля. Минуты показались нам часами. Но взрыва не было. Мы встали и направились к Вадику.

— Ты что, гад, прикалываешься?

— Да на мине я стою, точно! Щелчок слышал, когда на нее наступил!

— Ты только не дергайся и ногой не шевели, а мы тебя попробуем выручить.

Для начала нужно было понять, на какую именно «дуру» наткнулся Вадик. Аккуратно окопав ногу, мы нашли контуры мины и определили, что это нечто иное, как «лягушка». Срабатывает такая штука только после того, как с нее сойдут. Затем из-под земли вылетает шар и взрывается на уровне спины человека. Взрыв мины мощный, и зона поражения осколками огромная. Когда, полностью обследовав находку, мы поняли, что просто так нам ее уже не разминировать, мы стали подвывать. Положение казалось безвыходным. А каково было Вадику почти с полчаса неподвижно стоять на своей смерти!

Но вскоре мы успокоились и стали соображать: а что, если подменить ногу Вадика, которая удерживает пружину выброса, на что-нибудь тяжелое? В окопе мы раскопали блин-подставку от ротного миномета — по весу ее должно было хватить.

Плотно прижимая блин к Вадиковой ступне, мы сдвигали его ногу с мины. Ноги у него затекли и плохо слушались, от напряжения Вадик закрыл глаза, но мы все-таки сделали что хотели. А когда железяка окончательно утвердилась на мине, мы ничком повалились на землю — больше от усталости и перенапряжения, чем от страха, что мина рванет. Сначала мы лежали, смотря в голубые дали неба, а затем вдруг начали смеяться нервным истерическим смехом. Ведь это было бы нелепостью — погибнуть в девяносто седьмом году от мины из сорок первого!

Мину мы затем все-таки взорвали. Привязали шнур к блину и дернули. Взрыв был такой, что подставку из-под миномета мы так и не нашли…

Андрей КУЗЬМИН

Загранпаспорт

Как не стать гражданином Архипелага бананово-кокосовых островов

Осень. Самое время начинать копить денежки для того, чтобы летом махнуть на концерт East 17 в Лондон или в поход по пивбарам Праги. Однако, помимо сколачивания капитала, советуем сразу заняться получением зарубежного паспорта. Если упустить время, придется обращаться не в государственные органы, а в коммерческие фирмы, где с вас и денег сдерут больше, и могут обмануть…

Читать далее

О том, как я хотела стать актрисой, не став женщиной

Но у меня не получилось

В десятом классе у меня появилась навязчивая идея — стать актрисой. И когда мои одноклассники после уроков бежали заниматься с репетиторами или тусоваться у кого-нибудь на квартире, я возвращалась домой, запиралась в своей комнате и, стоя перед зеркалом, читала знакомую до боли любому абитуриенту театрального института вступительную программу: стихи, басня и проза. Моя мечта об артистической карьере, естественно, не внушала родителям особого восторга:

— Ты что! Ну посмотри на себя со стороны. актриса должна быть талантливой или красивой. А у тебя нет ни того, ни другого.

Я на них не обижалась, потому что знала: все, что они говорят, — полная ерунда. Единственным моим недостатком было полное отсутствие голоса и слуха. Конечно, голос и слух у меня все-таки были, но они всегда существовали независимо друг от друга.

Итак, я решила поступать в театральный и первым выбрала ГИТИС. Программа у меня была самая обыкновенная — стихотворение Цветаевой, рассказ Бунина «Легкое дыхание» и басня Крылова «Зеркало и обезьяна».

В маленьком скверике напротив института уже собралось много народу. Абитуриенты были самые разные: лысеющие юноши, пожирающие глазами длинноногих девушек, патлатые хиппи, панки с зелеными волосами и, конечно, маленькие, наивные школьницы вроде меня. На одной из скамеек я увидела двух молодых людей. Один из них, здоровый и рыжий, с такой силой прижимал к себе гитару, словно кто-то собирался ее у него отнять. Другой показался достаточно симпатичным для того, чтобы я с ним познакомилась:

— Здравствуйте, скажите, а кто набирает?

— Во народ, собирается поступать и не знает, кто набирает, — сказал он, оценивающе оглядывая меня с головы до ног, — Бородин, режиссер ТЮЗа.

— А какие у него критерии в системе отборе студентов? — спросила я, с трудом понимая смысл сказанного.

— Господи, откуда ты такая взялась?

— А что, разве не понятно — из Голливуда.

В этот момент к нам подошла девушка в коротком черном платье. На груди у нее был огромный вырез в форме сердца.

— Что, Серж, опять пристаешь к малолеткам? — спросила она, затягиваясь сигаретой сиреневого цвета.

Ответа на свой вопрос мне так и не удалось получить — в эту минуту за моей спиной раздался звучный голос:

— Кто пойдет в первой пятерке?

«Что зря время терять?» — подумала я и побежала к дверям института. За мной устремился молодой человек с гитарой.

Экзаменаторов было трое — мужчина лет сорока, больше похожий на профессора математики, чем на преподавателя театрального вуза, и две миленькие старушки.

— Ну, кто самый смелый? — спросил экзаменатор-мужчина.

Самым смелым оказался все тот же гитарист. Небрежной походкой он вышел на середину зала и с задумчивым видом стал осматривать стены аудитории. Похоже, его в первую очередь волновало, как давно здесь делали ремонт.

— Что вы нам будете читать? — поинтересовалась одна из старушек.

Молодой человек взял в руки гитару и, глядя куда-то в потолок, запел:

— Эх, полным, полна моя коробочка, есть в ней ситец и парча…

— Спасибо за пение, может, все-таки почитаете чего-нибудь? — вежливо перебил его преподаватель.

Но абитуриент не обращал на реплики экзаменаторов никакого внимания. Достав из кармана носовой платок, он громко высморкался и повторил в том же духе:

— Эх, полным, полна моя коробочка…

— Мы это уже поняли, вы будете что-нибудь читать или нет?

— Эх, полным полна моя коробочка…

На этот раз его дослушали до конца. После небольшой паузы одна из старушек робко спросила:

— Простите, а кого вы собираетесь у нас играть?

— Как кого? Коробейников. Ведь и их должен кто-то играть.

— Должен, — согласился экзаменатор-мужчина и попросил гитариста остаться.

— Кто пойдет следующим?

Следующим пошел мальчик в строгом черном костюме.

— Что вы будете нам читать?

Мальчик полминуты размышлял над этим вопросом, потом махнул рукой и сказал:

— Вы знаете, я сейчас что-то не в настроении, давайте я в следующий раз приду?

— Можете вообще не приходить! Итак, сегодня кто-нибудь чего-нибудь прочтет? — спросил экзаменатор, явно начиная сердиться.

«Пойду, успокою мужчину», — решила я и вышла.

— Что вы будете читать? — прозвучал риторический вопрос.

— Цветаева. «Мой ученик», — как можно громче произнесла я.

— Можно потише, мы не глухие.

— Конечно, можно, — радостно ответила я.

После первой фразы все члены комиссии дружно опустили глаза и начали что-то писать. Видимо, Цветаева в моем исполнении их не заинтересовала. Что ж, возможно, Бунин им понравится больше.

— «Сейчас второй час ночи. Я крепко заснула, но тотчас же проснулась», — тихо начала я рассказ. Мужчина продолжал что-то писать, бабушки слегка задремали. Чтобы как-то спасти положение, я собралась с силами и заорала:

— «Нынче я стала женщиной»!

Бабушки от испуга подпрыгнули на стульях, экзаменатор поднял удивленные глаза и внимательно посмотрел на меня:

— Это правда?

Чтобы впрямую не отвечать на такой деликатный вопрос, я повторила фразу, но несколько тише:

— «Нынче я стала женщиной».

— Замечательно. Но знаете, девочка, чтобы до конца прочувствовать этом рассказ, вам действительно для начала надо стать женщиной. Кто следующий?

Я села на свое место вся красная от стыда и злости — готовишься целыми днями, стараешься, а тебе тут задают дурацкие вопросы о половой зрелости.

Двум оставшимся девочкам не дали и пару слов сказать. Как только они открывали рот, им говорили:

— Спасибо, достаточно.

Я решила не расстраиваться из-за первой неудачи, и через неделю я отправилась в Щукинское училище. Народу там было больше, чем в ГИТИСе.

На этот раз курс набирала женщина. Кто она такая, чем занимается — не знал никто. Я и еще одна девушка — Катя — вошли в большой зал, на стенах которого висели фотографии отличившихся студентов.

— Ну что, поехали? — бодро произнесла женщина, рядом с которой сидели два парня.

— Поехали, — сказала Катя и пошла читать. Делала она это действительно здорово. На время я даже забыла, зачем пришла, настолько мне понравилась ее Настасья Филипповна из «Идиота». На комиссию, а особенно на двух студентов, она тоже произвела сильное впечатление — они слушали ее, не перебивая.

— Скажите, чем вы вообще занимаетесь? — спросила женщина.

— Ничем, готовлюсь стать актрисой.

— Похвально, а теперь спойте.

Катя запела мягким низким голосом:

— «Не смотрите вы так сквозь прищуренный глаз, джентльмены, бароны и леди…» Это была известная песня Вертинского о проститутке. На последних словах, которые звучали примерно так: «И тогда я плюю в ваши потные морды, привет эмигрантам. Свободный Париж!» Катя схватила стул и со всей силой швырнула его в сторону комиссии. Слава Богу, экзаменаторы успели спрятать головы под стол, иначе кому-нибудь из них пришлось бы плохо. Секунд пять стояла гробовая тишина. Затем над столом появилось испуганное лицо женщины.

— Деточка, вы так у нас или кого-нибудь убьете, или же всю мебель сломаете. Ну вообще, вы мне понравились. Приходите через неделю на второй тур.

После этого наступила моя очередь.

Начала я с «Униженных и оскорбленных» Достоевского. Однако после столь блестящего выступления моей предшественницы мне тоже захотелось выделиться. Упав со всего размаха на пол, я поползла на четвереньках одновременно произнося жалобным голосом:

— «Я ведь знаю, Ваня, как ты меня любил…»

Женщина с интересом наблюдала за моими движениями. Наверное, она хотела понять, что я ищу на полу. Странно, но меня ни разу не перебили.

— Так, что вы нам споете? — поинтересовалась экзаменатор.

«Все — пропала», — подумала я, но тут же вспомнила совет, который дал мне один знакомый: «Свои недостатки надо подчеркивать, а не скрывать. И, следуя его наставлению, я завопила:

— «Ой цветет калина, в поле у ручья!»

По выражению лиц экзаменаторов я поняла, что меня слышно далеко за пределами института. В середине моего вокализа комиссия начала нервно смеяться.

— Девушка, где вы этому научились? — спросил меня один из студентов.

— Этому научиться нельзя, — небрежно ответила я.

— Замечательно, а теперь изобразите нам что-нибудь. Например… яичницу.

Я опять же со всей силой плюхнулась на пол и вытаращила глаза.

— Господи, что это такое? — испуганно спросила женщина.

— Как что — яичница-глазунья.

— Понятно. Ладно, непревзойденная исполнительница русских народных песен, приходите на второй тур.

Целую неделю я была как в тумане. Никого не слышала, ничего не видела. Господи, меня взяли на второй тур.

Радостная, я прибегаю на прослушивания. Но вместо уже полюбившейся мне тетки за столом почему-то сидит какая-то старая грымза в очках.

Выхожу и начинаю читать. Чувствую, что выходит хорошо. Даже эта малоприятная мымра начала в такт кивать мне головой.

— Подойдите, пожалуйста, поближе, — попросила она меня.

Подхожу. Женщина снимает очки и долго всматривается в мое лицо.

— Знаете, я вам честно скажу, читаете вы хорошо. Но с таким грубым лицом, вам не стоит становиться актрисой.

Думаю, что любой девушке было бы неприятно услышать такое высказывание, а мне, которая считала, что мое лицо украсит любую сцену, это было неприятно вдвойне.

Я вылетела из аудитории и громко зарыдала. Через минуту ко мне подбежал мальчик, сидевший в комиссии, и начал успокаивать:

— Не плачь. Ты очень здорово читала. Просто в следующий раз оденься получше, макияж сделай. Извини, но тебе это необходимо. И обязательно иди поступать.

Я что-то нечленораздельно промычала ему в ответ и отправилась домой.

 

Следующим по плану у меня шло Щепкинское театральное училище. Около института толпились до боли знакомые люди: мальчик, мечтающий сыграть коробейника, девочка с разрезом на груди, Катя и много других знакомых лиц.

Мы с Катей опять решили пойти вместе. Перед нами вышел тот самый мальчик в черном костюме, который отказался читать в ГИТИСе.

— Что вы нам будете исполнять? — спросила маленькая рыженькая тетя с огромным бантом на голове.

Мальчик опять полминуты подумал, потом махнул рукой и сказал:

— Вы знаете, я сейчас не в настроении, можно я в следующий раз приду?

— Конечно, можно, — радостно ответила женщина.

— Кто следующий?

Катя вышла на середину комнаты и начала читать. Читала она просто великолепно.

— Спасибо, покажите, пожалуйста, например, ну… горячий уголь.

Катя подошла к столу, взяла графин с водой и вылила его на себя, звучно шипя при этом. Однако рыженькая тетя не удивилась — видела и не такое.

— Большое спасибо. Кто следующий?

Следующей пошла я. Мое «Письмо Татьяны к Евгению Онегину» произвело на нее впечатление, только несколько иное, чем я хотела.

— Девушка, если вы когда-нибудь еще захотите почитать стихи, а особенно Пушкина, то постарайтесь, чтобы рядом никого не было, — ехидно пробурчала она.

— А хотите, я вам русскую народную спою?

— Нет! — закричала женщина, заранее предвидя что-то нехорошее.

В общем, меня не взяли. Нигде. А, может быть, просто дали год на размышление?

Алиса ГЛЕБОВА

Знай всему меру

или Что с нами делают маленькие слабости

«Человек — мера всех вещей», утверждали древние греки, прозрачно намекая, что человеком-то, собственно говоря, можно назвать только того, кто во всем знает меру. Трудно сказать с уверенностью, как дело обстояло в те далекие времена, — сейчас, увы, редко кто может похвастаться умением соблюдать меру. Вечно мы одно не доделываем (причем всегда что-нибудь полезное и нужное), зато от другого (чаще всего от какой-нибудь ерунды) нас за уши не оттянешь. К счастью, есть еще люди, которые заботятся о нашем благополучии, — английские медики, желая внести свою лепту в дальнейшее «очеловечивание» сограждан, постарались дать ответы на ряд животрепещущих вопросов:

1. Что такое «перебрать»?

2. Чем это чревато?

3. Сколько времени придется после этого «отходить»?

Алкоголь

1. Если очень не терпится, потребление спиртного рекомендуется ограничить банкой пива в день. Известно, что малопьющие меньше подвержены сердечно-сосудистым заболеваниям, чем те, кто пьет редко, но много или вообще соблюдает сухой закон.

2. Существует риск умереть от алкогольного отравления, однако куда более опасны происходящие после выпивки несчастные случаи, автомобильные и производственные аварии, ссоры и драки. Не менее 70% убийств совершается в состоянии опьянения. 30% жертв преступлений также бывают пьяными. Злоупотребление спиртным может иметь очень неприятные последствия: рак прямой кишки (особенно распространенный среди почитателей пива), рак горла (которому больше подвержены любители ликеров), состояние депрессии (44% самоубийц, как потом выясняется, находились в нетрезвом состоянии), потерю памяти и способности концентрироваться, повышение кровяного давления и ожирение. Список можно было бы продолжить, но, думается, он уже получился весьма впечатляющим.

3. Как правило, процесс возвращения организма к нормальному функционированию происходит достаточно быстро. Пораженные алкоголем нервные клетки, как известно, не восстанавливаются, зато клетки печени, если она окончательно не изношена, вскоре оживают.

Уличные закуски

1. Такого рода пища содержит жиров на 25% и соли на 50% больше, чем это необходимо организму. Клетчатки же в полтора раза меньше нормы. И, кроме того, совершенная нехватка витаминов. Однако это ничуть не мешает среднестатистическому молодому англичанину съедать в год столько чипсов, сколько он весит сам.

2. Привычка поглощать слишком много гамбургеров, чизбургеров, биг-маков и тому подобной еды грозит диабетом, ожирением, повышением уровня холестерина в крови, развитием сердечно-сосудистой недостаточности; рано или поздно возникают проблемы с пищеварением, в числе которых рак желудка и прямой кишки.

3. После исключения из рациона уличных закусок самочувствие значительно улучшается уже через несколько недель — в том случае, конечно, если не успели развиться хронические заболевания.

Стресс

1. Для одних стресс является катализатором их деятельности, другие «скисают» при первых же его признаках. Каждый человек еженедельно сталкивается с десятками стрессовых ситуаций. Реакция на стресс всегда очень индивидуальна, и с уверенностью можно утверждать лишь то, что слишком большое количество стрессовых ситуаций при отсутствии необходимого отдыха может оказаться смертельно опасным.

2. Главные следствия постоянных стрессов — повышенное кровяное давление, бессонница, депрессия. Помимо этого возрастает риск заработать болезни сердца и сосудов. Ускоряется развитие раковых опухолей.

3. Стрессы нельзя полностью исключить из жизни, поскольку без них наше существование рискует стать пресным и однообразным. К ним надо приспосабливаться.

Табак

1. Одна сигарета в день — это уже слишком много. Даже у пассивных курильщиков может возникнуть рак легких, поэтому всякое вдыхание табачного дыма должно быть признано опасным. В Англии насчитывается 12 миллионов курильщиков и столько же бросивших курить. В среднем каждый курильщик достает из пачки 16 сигарет в день, выкладывая за это 850 фунтов (примерно штуку баксов) в год. Английские врачи считают, что табак несет ответственность за 20% от общего количества смертей в их стране.

2. Все в мире, за исключением табачных корпораций, единодушны во мнении, что табакокурение провоцирует возникновение рака легких и сердечно-сосудистых заболеваний. У курильщиков начинается необратимый процесс закупорки кровеносных сосудов, что может привести к ампутации конечностей (более 2000 случаев в одной только Англии).

3. Для полного восстановления функций организма требуется примерно 10 лет. За этот срок все клетки, находящиеся в предраковом состоянии, будут замещены новыми клетками, и вероятность возникновения рака уменьшится до ее среднестатистического уровня среди некурящих. Уже через 20 минут после последней сигареты кровяное давление возвращается к своему нормальному уровню, а содержание кислорода и углекислого газа в крови нормализуется в течение 8 часов.

Лень

1. Те, кто ежедневно не занимается гимнастикой хотя бы по 10 минут, могут смело записать себя в разряд лентяев. Увы, в наше время таковых большинство, и эпизодические выезды на природу или футбольные матчи по выходным нисколько не меняют эту безрадостную картину.

2. Деградация мускулов и костной ткани — главные следствия малоподвижного образа жизни. Кости становятся хрупкими и грозят сломаться при незначительном давлении, и даже короткая пробежка за автобусом или попытка потаскать тяжести может повредить организму. Неизбежное появление избыточного веса еще больше препятствует активному движению, и единственный способ разорвать этот порочный круг — немедленно приступить к физическим упражнениям.

3. Всякий, кто начинает заниматься спортом, очень скоро начинает чувствовать себя лучше и становится более подвижным и жизнерадостным.

Наркотики

1. Вред, причиняемый наркотиками, в частности, марихуаной, огромен. Количество канцерогенов в ней несравненно больше, чем в табаке. Содержащиеся в ее дыме вещества с потрясающей быстротой уничтожают клетки головного мозга, а средний возраст заболевающих раком курильщиков марихуаны составляет всего 44 года (на 20 лет меньше, чем у курящих табак). Помимо этого у наркоманов сильно повреждается иммунная система, повышается вероятность заражения герпесом и сифилисом, пропадает интерес к жизни.

2. Даже после полного отказа от наркотика апатия может продолжаться еще несколько недель. Специально проведенные тесты показали, что пилоту не удается правильно посадить самолет даже через сутки после выкуривания одной — единственной сигареты. Медицине известен случай, когда пристрастившийся к марихуане аспирант-математик потерял способность стройно излагать свои мысли, и ему не помогло даже последующее четырехлетнее лечение.

В заключение заметим, что при употреблении других наркотиков последствия бывают куда более серьезными…

Перевел Андрей КУЗЬМЕНКОВ

Поздравляем! Спида нет

По крайней мере, так считают некоторые ученые

1997 год был объявленный ЮНЕСКО «Годом борьбы со СПИДом». По статистике по числу людей, у которых был обнаружен вирус иммунодефицита, СПИД превзошел прежние «рекорды» других заболеваний. Несомненно, 15 миллионов так называемых носителей вируса и больных, для которых жизнь тянется между инъекциями АZТ — cамого эффективного, по мнению медиков, лекарства, уверены в характере своих недугов. Но вот мнение специалистов:

«Если общепринятая теория верна и СПИД — действительно «иммунодефицит человека», то должны быть научные факты, подтверждающие это. Таких фактов нет» (Керри Маллис, профессор биохимии, лауреат Нобелевской премии 1993 года).

«Проблема СПИДа надуманна. С таким же успехом можно было выдумать синдром приобретенного утреннего кашля и искать вирус, его вызывающий» (Мелисса Гарднер, профессор вирусологии. Свободный университет Амстердама). Читать далее

Сатанистка из 10-го «А»

зарисовка с натуры

В конце восьмидесятых американские школы поразила эпидемия поклонения Сатане. Дело приняло настолько серьезный оборот, что при поддержке правительства было издано пособие по борьбе с сатанинскими культами и ритуальными преступлениями среди школьников. Выяснилось, что самая распространенная категория приверженцев этого культа — «доморощенные сатанисты». Обычно это ученики средних школ, чьи понятия о том, как поклоняться дьяволу, питаются из различных источников, включая книги, видеофильмы, хэви-метал и общепринятые представления о сатанинской вере. Как же вычислялись эти жертвы культа? Очень просто. Сочинения на вольную тему с головой выдавали юных «служителей Дьявола». Читать далее

Агент ФБР должен дружить с маньяками

Эксперт по серийным убийствам Джон Дуглас делится подробностями своей работы.

— Насколько реалистичны, на ваш взгляд, леденящие кровь персонажи нашумевшего фильма «Молчание ягнят»?

— Прообразом Буффало Билла послужили сразу трое известных убийц. Один из них, по имени Тед Банди, обычно появлялся на улицах с чем-нибудь очень тяжелым в руках, и потенциальные жертвы предлагали ему помощь. Они сворачивали вместе в укромный закоулок, и Банди оглушал доверчивую спутницу своей ношей и затем часами насиловал и мучил ее, в некоторых случаях доходя даже до актов некрофилии. Второго звали Эд Гейн. Когда его жертвы умирали, он сдирал с них кожу и затем носил в качестве масок и костюмов. Третий, Гари Хейдник, построил каменный мешок в подвале своего дома. Там он держал похищенных и закованных в кандалы женщин. Некоторых из них он ставил в воду и пропускал электрический ток через их оковы. Одну из своих жертв он заморозил, затем раздробил ее тело на мелкие кусочки, добавляя их в питание для собак и кормя этой смесью остальных пленниц.

— А Ганнибал Лектор?

— Реального прототипа доктора Лектора не существует. По счастью, нам еще не приходилось сталкиваться с подобной демонической личностью.

— Скажите, каково это — находиться в одном помещении с маньяком?

— Тюрьмы, в которых содержатся подобные люди, производят тягостное впечатление. Представьте себе, что вы идете через двор, а вслед несется бормотание вроде: «Нам хочется изнасиловать тебя». После этого возникает желание поскорее унести оттуда ноги. Но я научился не бояться этих парней. Я должен разговаривать с ними, шутить, и, если я все делаю правильно, проходящий мимо случайный человек не сможет разобрать, кто из нас убийца, а кто агент ФБР.

— Но для чего вам это нужно?

— Я должен встать на один уровень с ними. Когда они видят, что меня не шокирует то, что они совершили, и что мне многое о них известно, им становится приятна моя компания. Тогда я задаю им вопросы, которых они не ожидают. Например, как им удалось незаметно похитить ребенка среди бела дня, в торговом центре, под самым носом у родителей.

— Почему в Америке так много психов?

— Для начала нужно уяснить себе, что эти люди вовсе не сумасшедшие. Они знают, что хорошо, а что плохо, только им на это наплевать. По моему глубокому убеждению убийцами становятся, а не рождаются. Абсолютно каждый из тех особо опасных преступников, с которыми мне довелось иметь дело, был выходцем из неблагополучной семьи. С 1950 года количество преступлений, совершенных с особой жестокостью, возросло в пять раз. За это время на свет появились миллионы незаконнорожденных детей, расцвел наркобизнес, и, невзирая на это, в нашем обществе все еще бытует мнение, что ребенку в любом случае лучше оставаться со своими биологическими родителями, какой бы вредной ни была атмосфера, в которой он воспитывается. Наши дети совершенно беззащитны. Даже права уличной собаки защищены лучше, чем права ребенка.

— Почему недержание мочи, поджоги и жестокость к животным считаются главными признаками, позволяющими определить потенциального серийного убийцу?

— Энурезом страдают дети, подвергавшиеся жестокому обращению со стороны родителей. Жестокость по отношению к животным связана с ощущением полной и безграничной власти над ними. Ребенок, угнетаемый взрослыми, стремится выместить накопившуюся обиду на более слабом существе. Поджоги имеют сходную природу. Поджигатель получает моральное удовлетворение, стоя в толпе и наблюдая за суматохой, вызванной его действиями. Он торжествует оттого, что полицейские, которые во множестве снуют вокруг, не догадываются о его причастности к делу. У некоторых маньяков-убийц может не быть энуреза, но остальные два признака присутствуют у всех без исключения. Однако должен сказать, что, если даже удается выявить потенциального убийцу по вышеописанным признакам, мы мало что можем сделать. Ведь к тому времени, когда человеку исполняется четырнадцать, изменить его привычки и наклонности становится практически невозможно. Мне, например, не известно другого способа лечения таких людей, кроме накачивания их лекарствами до бесчувствия.

— Можете ли вы описать самую ужасную сцену, свидетелем которой вам довелось стать?

— Пожалуй, это были убийства в Гейнсвилле три года назад. Убийца ненавидел полицию и даже пытался убить своего отца-полицейского. Совершив уже несколько убийств, этот молодой человек заметил ненавистную для него униформу в доме девушки, которая встречалась с полицейским. Мгновенно разъярившись, он обезглавил девушку, тело ее уложил на кровать, а голову поставил на полку таким образом, что всякий, входящий в комнату, первым делом упирался в нее взглядом.

— Считаете ли вы, что казнь через повешение слишком мягкий конец для подобных людей?

— На мой взгляд инъекция и повешение слишком гуманные и быстрые способы лишения жизни таких монстров. Серийные убийцы издеваются над своими жертвами многие часы, если не дни. Мне всегда казалось, что людям, впадающим в ложный гуманизм по этому вопросу, стоит поставить себя на место жертвы маньяка и попытаться представить, что ей пришлось пережить.

— Какое из своих дел вы могли бы назвать самым успешным?

— Убийство ребенка Уэйном Уильямсом в Атланте. Моя цель заключалась в том, чтобы расколоть Уильямса, доказать суду, что он способен на насилие. После допроса со стороны защиты он предстал этаким невинным агнцем, незаметным маленьким человечком, но, когда обвинение взялось за дело, он взорвался и буквально обезумел. Выйдя из себя, он кричал, визжал и бешено сверкал глазами, чем полностью себя изобличил.

— Случалось ли вам получать рождественские открытки от людей, которые благодаря вам оказались за решеткой?

— Один знаменитый канадец, Клиффорд Ольсен, пошел на сделку с канадской полицией. Он согласился показать, где находятся тела десяти убитых им детей, за 10 тысяч долларов. Вот этот парень звонит мне и посылает поздравительные открытки. У него камера из плексиглаза, как у Ганнибала Лектора, но не оттого, что он так же дьявольски опасен, а просто потому, что остальные заключенные бросают в него своими кружками и фекалиями.

— Отчего, по-вашему, многие убийцы предпочитали ездить на «фольксвагене» — «жучке»?

— Ну, в семидесятых это был культовый автомобиль. У него был имидж наиболее мирного и безопасного передвижного средства, да и путешествия автостопом были весьма распространены. С помощью этой машины легче было усыпить бдительность жертвы.

— А что же в наши дни?

— Сегодня излюбленным транспортом маньяков стал грузовик с контейнером. Они отгораживают каморку в глубине контейнера, изолируют ее от внешнего мира, обыкновенные болты заменяют болтами с ушками, на которые вешают наручники, цепи, парализующие пистолеты и прочий инвентарь. Затем поздно вечером на какой-нибудь пустынной улочке подкарауливают ни о чем не подозревающую женщину, спешащую домой с покупками и поглощенную мыслями об ужине. Вокруг никого, освещение плохое. Двери контейнера открываются, и в течение нескольких секунд, если только жертва не оказывает яростного сопротивления, все бывает кончено. Она обречена.

— Сколько серийных убийц насчитывается на сегодняшний день в Соединенных Штатах?

— По различным оценкам — от тридцати пяти до пятидесяти. За две недели до Рождества нам удалось поймать троих.

Кузьма АНДРЕЕВ

«Кислота», «Плейбой», «Герасим» и другие

УЧЕНЫЕ-УБИЙЦЫ

Одна из самых опасных тенденций современного преступного мира — производство отечественными дельцами сильнодействующих синтетических наркотиков. Наиболее «популярный» из них — триметилфентанил, по своему воздействию на человека в сотни раз опаснее, чем героин. Это вещество создано в подпольных лабораториях России и США в одно и то же время совершенно независимо друг от друга. Такой прогресс с российской стороны объясняется очень просто: в стране осталась масса незагруженных производственных мощностей тонких химтехнологий и безработных высококлассных специалистов, без которых производство триметилфентанила и других синтетических наркотиков невозможно. Кстати, в России состав синтезировали по заказу наркодельцов четверо талантливых студентов-химиков Казанского университета. Недавно сотрудники милиции раскрыли группу, наладившую в Кирове, на базе университета, производство другого мощного наркотика — фенциклидина, являющегося галлюциногеном.

Еще один печальный рекорд: русские «Кулибины» научились производить в домашних лабораториях наркотик тринисилсинтолин, который до сих пор делали только по ту сторону океана. Одного грамма «трина» достаточно для производства десяти литров вещества, более сильного, чем героин или кокаин.

ЛИЦО ВРАГА

Сейчас у наркодельцов можно купить буквально все: LSD 25, XTC, фенамин, спид, героин, грибы, «траву», кокаин… Цены на них выше, чем в Нью-Йорке: LSD — 20 — 25 долларов, XTS — 50 — 80, фенамин — 10 за дозу, кокаин — 200, спид — 15 за грамм.

Но многих это, увы, не останавливает. Так остановите вы! Если ненароком в кармане друга или косметичке подруги увидели нечто подозрительно похожее на наркотик — это повод для серьезного разговора. И стесняться тут нечего. Ведь случись вашему другу упасть на рельсы — вы же кинетесь его вытаскивать из-под поезда? Так вот в случае с наркотиками — то же самое, только эшелон смерти будет давить близкого вам человека лет пять-семь (в зависимости от убойной силы таблеток, ампул и прочего). Итак, запомните: фасовка LSD представляет собой маленький безобидный квадратик бумаги (0,5 х 0,5 см). Сейчас распространено очень много видов этой «кислоты». Она может быть и в жидком виде (питерская «кислота»), и в форме кристаллов, и в виде бумаги: «марио», «спирали», «симпсоны», «велосипеды»… В наркоманской среде в целях конспирации ее называют «кислой», «бумагой», «люсей».

XTC — это таблетки, содержащие в себе смесь разных наркотиков. У наркоманов они считаются сейчас наиболее модными, так как вызывают необыкновенное ощущение полного счастья, любви и гармонии с окружающими. Препарат обладает очень высоким уровнем поражения клеток головного мозга. Таблетки могут быть разного цвета. Чаще всего они белые, но бывают розовые и розовые в крапинку. Видов XTC очень много («плейбой», «бочки», «летающие тарелки», «быки», «серп и молот»). Отличаются они формой, рисунками и, конечно, силой действия. Употребляют этот наркотик также по-разному. Таблетку можно съесть, растворить и использовать внутривенно, растолочь и вынюхать.

Фенамин и спид — это порошки, которые используются наркоманами в качестве стимуляторов. Причем спид считается «лошадиным допингом».

Героин — тоже порошок — белый или серовато-коричневый. Им торгуют в основном студенты-иностранцы. Грамм героина тщательно заворачивают в бумагу и целлофан в форме маленького шарика (продавцы держат его во рту и в случае опасности могут легко проглотить). Наркоманы называют этот наркотик «герой», «герасимом», «ейгем».

Грибы встречаются в форме перемолотого порошка или целых специально приготовленных грибов.

Кокаин — порошок белого цвета.

СПАСАТЕЛЬНЫЙ КРУГ

Медицина при запущенных случаях наркомании практически бессильна. В диспансерах в основном снимают ломки. Причем избавление от них происходит путем приема других препаратов. Бесплатное лечение малоэффективно. А сильные процедуры стоят от миллиона рублей и выше.

Можно обратиться в общественные организации. В Москве, например, существует сообщество анонимных наркоманов (АН).

Его предшественник был образован в июле 1953 в Южной Калифорнии (США). АН быстро расширялось, создавая свои отделения в других регионах Северной Америки. В 1972 году была создана Всемирная штаб-квартира в Лос-Анджелесе. Основное условие для того, чтобы быть членом сообщества — самостоятельное желание прекратить употребление наркотиков. Для вступления в АН нет никаких препятствий. Нет вступительных взносов, не подписываются никакие обязательства. АН не связана ни с какой политической, религиозной или правоохранительной организацей и не находится ни под чьим наблюдением. Единственная цель АН — помочь тем, кто уже не в силах выбраться самостоятельно.

Лена ДМИТРИЕВА, Валерий ИВАНОВ

Телефоны в Москве (лечение наркомании):

Фонд спасения детей и подростков от алкоголизма и наркомании — 253-35-55, 253-60-03, телефон доверия для детей и подростков — 160-03-63,

Институт клинической наркологии ГНЦ наркологии Минздрава России — 385-07-98,

межрайонный наркологический диспансер вашего района (по справочной 09),

Международная ассоциация по борьбе с наркомафией и наркобизнесом — 207-02-54,

молодежный телефон доверия — 122-32-77,

анонимный центр для подростков по лечению наркомании и алкоголизма — 239-49-06,

наркологическая больница N 17 — 119-58-16, 113-69-11.

наркологическая больница N 19 — 178-27-59.

Канадские университеты

или Непридуманная история о девушке, выбравшейся со «дна»

Началась эта история четыре года назад, когда студентка Плехановского института Вика отправилась отдыхать на море. Уехала одна, а вернулась с «гостьей». В Крыму Вика познакомилась с девчонкой из канадского города Монреаль — Даной. Дана училась в Москве, в университете, однако еще весной не поладила с администрацией студенческого общежития, и ее оттуда выселили. Денег у иностранки было в обрез — на еду не хватало, но бросать учиться жалко — всего-то год остался. В общем поселила Вика Дану у себя дома. Квартира двухкомнатная, девчонки делили комнату на двоих, прожили год бок о бок, подружились. В конце концов получила Дана диплом (радовались, конечно, все, праздник закатили), потом уехала — со слезами и обещаниями прислать приглашение.

После ее отъезда Вика сразу начала копить деньги на поездку за океан. Сколько раз представляла, как они с Данкой шагают по Монреалю, гамбургеры жуют. И вскоре Вика получила недельное приглашение от Даны. Родители денег перезаняли, добавили — и в сентябре вместо того, чтобы пойти учиться, Вика села в самолет Аэрофлота и понеслась в другую часть света.

Через девять часов ступила на канадскую землю. Прошла таможенный досмотр, получила багаж, вышла в зал, огляделась… Даны нет! Вот за блестящими стеклами иной мир, вот толпа встречающих с табличками… Даны нет! Что делать? И вдруг в толпе встречающих мелькает табличка с Викиным именем. Держит ее симпатичный молодой человек. Виктория к нему. Да, юноша действительно ждал ее. Вика заволновалась: что с Даной, неужели заболела? Но парень успокоил. Оказывается, Дана вышла замуж и уехала в Австралию — навсегда, так что Вике придется жить с его (парня) родителями.

Что тут делать? Развернуться и улететь? Но обратного билета «на сейчас» нет, а мир за стеклом такой яркий, блестящий. И поехала Вика в неизвестность. Привез ее парень домой и навсегда исчез из ее жизни. А Виктория осталась в незнакомом городе, с незнакомыми людьми, которые были явно не в восторге от пребывания в доме чужого человека. Ни о какой кормежке даже речи ни шло: питалась раз от разу — на свои деньги, отложенные на билет домой. Дом, в котором она поселилась, был огромным — трехэтажным. Вике выделили спальню на втором этаже — с личной ванной. В общем жаловаться было не на что. Вика бродила по городу — изучала вывески на зданиях, рекламные плакаты, рассматривала блестящие машины. За короткое время она успела полюбить город, казалось, такой спокойный и тихий…

Через пять дней родители парня предложили ей перебраться в гостиницу.

Вика переехала. Оставалось два дня до отъезда. Деньги таяли. Ситуация запутывалась все больше. Признаться родителям, что Дана ее «кинула», было безумно стыдно. И Вика, оплатив проживание в гостинице, на последние деньги позвонила родителям: «Домой не ждите, остаюсь жить здесь!» — и бросила трубку.

Так начались Викины мытарства: в чужой стране, без паспорта, без денег. Днем она ходила по улицам в поисках случайного заработка. Просто побираться в Монреале не принято — люди не поймут. Заводила случайные знакомства. Ночью, когда город засыпал, вся нормальная жизнь перебиралась под землю. Под домами и улицами открывались магазины и престижные клубы. А «наверху» работали притоны и кабаки, бродили здесь только наркоманы, бомжи и любители острых ощущений. Вика оставалась в «верхнем» городе, который с каждыми новыми сумерками открывал ей новый Монреаль — с одним шприцем на троих, с приторно-гнилым запахом давно не мытых тел бродяг, с безжалостным взглядом «королей улиц», готовых по прихоти мучить и убивать. Ела Вика редко, пользовались ей кто придется…

Так прошла зима. Все холода Вика проходила в легонькой курточке, в которой приехала в Канаду. Как выжила — загадка. Без документов, без денег, одна в чужом мире.

Но наконец судьба пожалела Вику. Подобрал ее на улице таксист-грек — мужчина лет пятидесяти, неплохо знающий русский язык. Грек поселил Вику в общежитии, навещал ее, приносил еду. Иногда цветы. Первые дни девочка отъедалась и отсыпалась, стала понемногу приходить в себя. Таксист устроил ее на работу в ночную закусочную. Общежитие было мало похоже на отель, но жить там было можно. Вскоре Вика начала вставать на ноги, накопила денег, чтобы позвонить домой. Но гордость не позволила просить помощи — убедила родителей, что она учится и работает и вообще у нее все в порядке.

Когда Вика совсем пришла в себя, грек предложил ей пожениться, обещал все уладить с документами — она же жила в Канаде нелегально (что на работу-то взяли — чудо). Но Вика отказала. После этого грек исчез из ее жизни. А девушка продолжала работу. Потихоньку-помаленьку дослужилась до помощника управляющего. Получила вид на жительство, решила поступать в Монреальский университет. С химией, физикой и математикой проблем не было. Родная «Плешка» как-никак что-то дает, а вот английский подкачал. Грамматики-то никакой, один разговорный за три года. И поехала Вика… в Россию — английский учить…

В этом году Вика поступила в Монреальский университет. Деньги на учебу зарабатывает сама. Наверное, жизнь больше никогда не превратит ее в «жертву обстоятельств». Слишком много «уроков» она у нее получила…

Мария ПИСКАРЕВА

ПРОТОКОЛ — Репортаж из сердца мафии

Был гнусный субботний вечер, и домой ехать, честно говоря, смертельно не хотелось. За окном моего редакционного кабинета висела унылая кисея мелкого дождя, и предстоящий вечер казался безнадежно загубленным. Серую мерзость кабинетного предвечерья вдруг разорвала громкая телефонная трель.

«Алло, Иван,- cквозь помехи донесся голос моего давнего знакомца Олега, работавшего в газете криминальной хроники, — это я, дело у меня к тебе есть на сто миллионов…» «Стомиллионные» Олеговы дела мне хорошо были известны. «Ну?» -равнодушно ответствовал я. «Старик, можно срубить хорошие «бабки». Тут у одних ребят случилось несчастье, и им срочно нужна помощь. Журналистская помощь. В общем, сегодня ночью нужно вылетать во Львов. Все, разумеется, полностью за их счет. Плюс — нехилый гонорар. Если согласен, запиши телефончик и звони прямо сейчас, там уже ждут».

Заоконная мерзость подталкивала на любые, самые авантюрные, действия. К тому же деньги, чего там греха таить, нужны… Короче, я решительно набрал номер.

Имран, снявший трубку после первого гудка, показался на редкость воспитанным и интеллигентным человеком. Мы договорились встретиться в пол-двенадцатого ночи возле выхода из конечной станции метро. «Увидите белую «Вольво» без номеров. Пусть вас это не удивляет, так надо. Я буду ждать возле машины», — напутствовал Имран.

Через пару часов я уже задумчиво обивал носком ботинка бордюрные камни возле условленной станции метро.

Ждать пришлось недолго. Мягко скрипнули тормоза, и приветливо приоткрытая дверца впустила меня в велюровое лоно белоснежного лимузина. В салоне терпко пахло вирджинским табаком и дорогим парфюмом.

«Извините, что пришлось побеспокоить вас в столь поздний час, — темно-карие глаза Имрана неподдельно грустно блеснули, — но у моих друзей произошла страшная трагедия. Погиб очень хороший и глубоко уважаемый человек. Его товарищ тяжело ранен…»

Имран, полуобернувшись ко мне, продолжал рассказывать, изредка глубоко затягиваясь сигаретой. Выяснилось, что «их друг», некто Федор, в компании с младшим товарищем по кличке Стригунок сегодня утром были расстреляны из автоматов в одном из пригородов Львова. Федор-горемыка умер на месте, а более удачливого Стригунка местная «скорая» успела отвезти в одну из львовских больниц. В силу того, что, как я понял, пострадавшие друзья моих новых знакомых не подснежники в окрестностях Львова собирали, раненого поместили в реанимационную палату под усиленную охрану доблестной украинской милиции. Пробраться к нему для беседы, как выяснилось, можно было только по удостоверению представителя центральной прессы, если только можно было пробраться вообще. Моя миссия как раз в этом и состояла.

За разговором я и не заметил, как наша машина, вдруг свернув в какой-то глухой темный переулок, тормознула возле приземистого здания с вывеской «Шашлычная».

«Ну вот и приехали», — констатировал Имран, брезгливо ставя ногу в лакированной итальянской туфле в раскисшую мартовскую жижу. Вдоль стены «Шашлычной», словно эскадра кораблей на рейде, выстроилась длинная череда дорогих иномарок.

«Закрыто все уже давно, закрыто», — заученно забубнил приоткрывший тяжелую дверь старик-швейцар, но, увидя перед собой Имрана, почтительно захихикал и с нестариковской прытью брызнул куда-то в сторону, угодливо освобождая проход.

За полумраком фойе вдруг открылся большой зал, залитый ярким светом.

Сдвинутые к наглухо занавешенным окнам столы были полны всевозможных яств. Среди этого продовольственного великолепия башнями громоздились едва початые бутылки «Абсолюта» и дорогих коньяков.

По залу неторопливо прохаживались амбалы в кожаных куртках, а в дальнем от нас углу, в глубоком кресле, окаменело замерла редкой красоты молодая женщина, вся в черном. Над ней хлопотали несколько мужчин, облаченных в такие же длинные, как у Имрана, пальто. На столике возле кресла тонко попискивала армейская радиостанция, и один из «кожаных» заунывно кричал в трубку: «Алло, Львов, алло… Как состояние? Тяжелое? Ну, пусть держится, сегодня ночью вылетаем!..»

Один из мужчин двинулся навстречу нам. «Познакомься, Вова, — представил меня Имран, — наш друг из прессы, как договаривались». Вова приветливо улыбнулся и пожал мне руку. Потом его лицо вдруг снова стало скорбно-сосредоточенным. «Имран, конечно же, уже ввел вас в курс дела? Прекрасно. К сожалению, не могу уделить вам сейчас много времени, сами понимаете, ситуация напряженная… Колян!..» К Вове чуть ли не строевым шагом подошел один из кожаных бритоголовых амбалов. «Это наш друг, журналист. Отвечаешь за него головой во время всей поездки». Тот молча коротко кивнул. «Не стесняйтесь, — это уже ко мне, — по всем вопросам обращайтесь к Коляну. Напитки, продукты, деньги пусть вообще вас не заботят — сколько скажете, столько Колян и выдаст. Ну, а пока суд да дело — подкрепитесь перед дорогой».

Пока я подкреплялся, выяснилось, что летим мы не рейсовым самолетом, а арендованным на три дня вместе с экипажем АН-26.

Присмотревшись к поведению бандитов, я понял, что дисциплина и иерархия здесь будут почище армейских. Например, бритоголовые гориллы исполняли роль рядовых бойцов, ударной силы. Те, кто в пальтишечках — «офицеры», причем тоже в разных эполетах. Имран, судя по всему, был чем-то вроде старлея, от силы — капитаном. А вот Вова и те трое, что крутились возле вдовы убитого, — подполковники-полковники. Ну, а уж безвременно отошедший в мир иной Федор, ради которого вся петрушка и закрутилась, был, видимо, генералом…

Вскоре в сопровождении молчаливого Коляна я оказался в микроавтобусе «Ниссан». Кроме нас, в салоне находились перепуганный доктор с чемоданчиком, Вова и четверо «бойцов». В «Ниссане» сразу запищала рация, и через считанные секунды связь с неведомым для нас собеседником была установлена. «Вперед!» — коротко бросил Вова водителю, и мы плавно отвалили в ночь. Кавалькаду из восьми машин замыкал белый джип, очевидно, с охраной. Беспрепятственно миновав пикет ГАИ, наш караван стремительно понесся по Московской кольцевой дороге в сторону аэропорта.

«Вова, — «кожаный» радист оторвался от трубки, — аэропортовская братва хочет встретиться. Лысый на связи». — «Где они?» — «Ждут на трассе перед аэропортом». — «Ну, Лысый!.. Уже разнюхали. Ладно — добро».

«Господи, неужели прямо сейчас и начнется?» — подумал я, но вспомнив, что аэропортовская группировка с «нашими» вроде друзья, несколько успокоился.

«Вот они, тормози», — приказал Вова водиле. На обочине угловато чернели контуры трех машин. «Пойдемте пройдемся тоже, — услышал я, — ноги хоть разомнем».

Навстречу нам уже спешили. Впереди шел здоровенный детина лет тридцати в белоснежном широком плаще и гладкой, как бильярдный шар, головой. За ним на почтительном расстоянии следовала четверка «бойцов», что-то наподобие наших. «Вовастый, брат!..» — горестно воскликнул детина, распахнув широкие объятия. Они коротко обнялись при уважительном молчании свиты. «Горе-то какое, горе! — снова трубно завыл белый плащ. — Нам только недавно сообщили…» — «Да, Лысый, да!.. — скорбно закивал Вова, — у меня самого в голове до сих пор не укладывается…» — «Да как же это так, какого человека потеряли!..»

«Вот, Лысый, — продолжал Вова, — решили все заделать по полной программе, даже журналиста с собой везем». — «И это правильно, Вовастый. Этих падл найдете — мочите сразу. Если помощь какая будет нужна — дайте знать. В порту уже все схвачено — пойдете через депутатский зал прямо на полосу. Баклан, кстати, лично хотел прибыть, но в последний момент передумал. Веришь, Вовастый, я его таким еще не видел, говорит: «Боюсь разрыдаться…»

И тут до меня дошло, что весь этот цирк нечто иное, как своеобразный бандитский протокол: соболезнования и все такое прочее…

В аэропорту мы оказались уже глубокой ночью. Обещанный нам Лысым депутатский зал гостеприимно распахнул двери. Через пять минут прибежал всклокоченный командир арендованного самолета и сказал, что придется подождать до утра, поскольку по всей трассе облачность и диспетчер при таких раскладах не выпустит. «Имран, — сказал Вова, — пусть тебе летун покажет, где этот диспетчер, дашь ему столько, сколько захочет, — лимон, два, три, но через полчаса мы должны быть в воздухе».

И все-таки Бог меня в ту ночь явно хранил.

Когда «братки» уже потянулись на посадку, Колян, нарезавший по залу круги с радиотелефоном, вдруг подбежал к Вове и передал ему трубку. Тот коротко перебросился с невидимым абонентом парой фраз и, смущенно улыбаясь, направился ко мне.

«Я ужасно извиняюсь, но ваше участие в операции пока не требуется. Несколько изменились обстоятельства. Сейчас вас отвезут домой, еще раз тысяча извинений и вот небольшая компенсация за потерянное время и доставленные неудобства».

Вова вынул из бумажника и протянул мне стодолларовую купюру. Молчаливый Колян тем временем вручил «на дорожку» огромный пакет, набитый «Абсолютом» и всевозможными деликатесами.

Когда все тот же «Ниссан» уже выруливал с аэропортовской стоянки, с летного поля донесся рев турбин. Я понял, что Имран добыл-таки разрешение на взлет, «братки» загрузились и сейчас полоумный АН лихорадочно гонял на холостых свои движки, чтобы через минуту-другую умчать своих необычных пассажиров в ночь.

Слава Богу, без меня!

Иван ОЗЕРОВ

Свежие записи