Конан-варвар, брат Александра Невского

Кончается ХХ век, а вместе с ним — человеческое доверие к Технологии и возрождается интерес к Магии. Мы тянемся к своим корням, мечтая восстановить утраченную естественную (а если получится — то и сверхъестественную!) силу.

На самом массовом, стереотипном уровне этот процесс воплотился в кино в жанре «фэнтези». Мускулистые воины-меченосцы, обольстительные полуодетые принцессы, мрачные колдуны с безумными глазами — все они стали новыми кинозвездами 80-х.

Идеальным героем кинофэнтези был, как известно, молодой культурист Шварценеггер. Когда кино вспомнило о Конане из Киммерии, с его популярностью в литературе мог соперничать, пожалуй, только Тарзан. Сценарист и режиссер Джон Миллиус вычленил из огромной массы романов Роберта Говарда и других авторов мифологические мотивы — месть за отца, испытания и т.д. Фильм «Конан-варвар» получился по-настоящему эпическим, в нем просматривались традиции «Нибелунгов» и «Александра Невского». К сожалению, автор продолжений — Ричард Флейшер, режиссер старой закваски, снизил этот уровень. Сначала он привнес в «Конана-разрушителя» инфантильное целомудрие, а затем Арнольда переименовал в Калидора, и того оттеснила «Рыжая Соня» Бриджит Нильсен — эдакий Конан в юбке. А авторы мультсериала «Конан-авантюрист» вообще превратили сагу в детский комикс-сказочку.

Впрочем, инфантильность фэнтези была привычнее для зрительских масс. Ведь, строго говоря, жанр этот появился в кино совсем не в 80-е…

Первым фильмом-фэнтези можно считать «Королевство фей» 1903 года. Затем, конечно, уже упомянутые «Нибелунги» Фрица Ланга. К сожалению, после него традиции европейской мифологии в кино были надолго забыты. Авторы кинофэнтези шли в основном по трем проторенным дорогам — античной, восточной и детской. Любимыми героями стали Багдадский Вор с Синдбадом, а любимыми странами — Страна Чудес и Страна Оз.

Создавали кинофэнтези и отечественные киносказочники — Птушко и Роу («Садко», «Кащей Бессмертный» и пр.). Однако тон как всегда задавали американцы: Дуглас Фэрбенкс, Уолт Дисней, Джуди Гарланд, Рэй Харрихаузен. Особенно последний — мастер спецэффектов. Его золотым рукам принадлежат циклопы, кентавры и демоны из сериала о Синдбаде, «Язона и аргонавтов» и «Битвы титанов».

Фэнтези как нельзя лучше соответствовало чисто американскому желанию «объять необъятное». Действительно, где еще, как не в штатовских фильмах, можно совершить путешествие из Багдада к Южному полюсу в египетскую гробницу за Светом Аполлона («Синдбад и Глаз Тигра»)?

Неудивительно, что жонглирование чужой мифологией вызвало естественную ревность на исторической родине. Первыми встрепенулись итальянцы, разродившись в конце 50-х сериалом о подвигах Геракла. (Так что приглашение культуристов на роли мифических героев — это не «made in USA», а «made in Italy»). Однако спустя 40 лет античный богатырь все-таки не устоял перед американцами — в сериале «Геркулес: легендарные путешествия» он ничем не похож на древнего грека и даже не так уж мускулист (впрочем, в этом есть своя логика — ведь Геракл самый сильный, а вовсе не самый накачанный!).

Постепенно стереотипы массового спроса стали втискивать фэнтези в стандартные рамки вестерна или детской сказки. Появились фэнтези а-ля «Великолепная семерка» («Ястреб-мститель», «Побег из империи»), итальянские дешевые «спагетти-фэнтези» (сериал об Аторе). В фильме «Братья-варвары» буквально скопировали Арнольда — в главных ролях снялись близнецы-культуристы. А «Воин и колдунья» был даже не вторичен, а третичен — это фэнтези-римейк вестерна «За горсть долларов», который в свою очередь был переделкой самурайского фильма «Телохранитель» (недавно переснятого — уже в виде гангстерского «Героя-одиночки»). В общем, деградация крепчала — все меньше спецэффектов, все больше эротики («Королева варваров») и грубого тинейджерского сленга (сериал о Ловчем Смерти).

Удачи режиссеры ждали лишь в двух случаях — либо на стыке жанров, либо при использовании добротной литературной первоосновы. Образцами первого направления можно назвать «Повелителя зверей» (своеобразный синтез Конана с Тарзаном), «Горца» (фэнтези плюс детектив) и особенно «Бандитов во времени».

Обратились к национальным легендам и англичане. Сначала Джон Бурмен создал «Экскалибур», который в отличие от предыдущих экранизаций легенд о рыцарях Круглого Стола — костюмного «Ланселота и Гиневры», мюзикла «Камелот» — был настоящим фэнтези, с завораживающей магической атмосферой, с пластически безупречными батальными сценами, заставляющими вспомнить Куросаву, и с чисто британской горечью о закате Империи. Затем последовали вариации — как, например, телесериал «Робин из Шервуда», где благородный разбойник сражался не только с эксплуататорами, но и с колдунами. В ответ итальянцы разродились экранизацией «Неистового Роланда» под названием «Сердца и доспехи».

И конечно, кино не могло обойти вниманием столпа фэнтези — Дж. Р. Р. Толкиена. Причем мультэкранизациями его знаменитой трилогии «Властелин колец» дело не ограничилось. Порожденная «оксфордским сказителем» нация хоббитов породила себе подобных. Карлики-дайкины из «Уиллоу»; медведеподобные эвоки из «Возвращения Джедая», шагнувшие в собственный мультсериал и фильмы «Караван смелых» и «Битва за Эндор»; наконец, диснеевские мишки Гамми — все это дальние родственники «маленького народца». А толкиеновская тема избранности, ответственности за весь мир, свалившейся на слабые плечи простого смертного, проблема выбора — эти мотивы прослеживаются практически во всех перечисленных фильмах, а также в недооцененной критикой «Легенде» Ридли Скотта и даже в «Звездных войнах».

Что касается детского фэнтези, то Белоснежка, Пиноккио, Алиса, Питер Пэн, Мэри Поппинс — все они занимали внимание зрителей до поры до времени. Великий кукольник, автор «Маппет-шоу» и «Улицы Сезам», покойный Джим Хенсон создал «Темный кристалл», перенаселенный существами и расами, а затем «Лабиринт» — со вполне взрослыми темами комплекса вины и полового созревания, с органичным для героев жанра Дэвидом Боуи и с самим лабиринтом — словно предвосхитившим современные электронные игры…

Наконец, самая последняя тенденция в кинофэнтези — это так называемые «компьютерные актеры». Благодаря технике фантастические существа становятся наравне с живыми персонажами, а порой и переигрывают звезд, как это случилось в «Сердце Дракона». (Хотя и эта новинка — «хорошо забытое старое» — вспомнить хотя бы «Кинг-Конга» 1933 года!).

Кино, как искусство традиционное, сформировавшееся, постепенно сдает свои позиции перед виртуальной реальностью. И особенно в таком жанре, как фэнтези. Действительно, зачем следить за приключениями героев в волшебной стране, когда можно самому туда попасть с помощью «Пентиума»?

Но это уже, как говорится, совсем другая история.

Андрей ВЯТКИН